Михаил Морозов допел до Красной площади
«Навигатор»
Певца не взяли в самарский ресторан, но ему стоя аплодировала вся Бавария
Некоторые называют его «самарским Сергеем Захаровым». Кто-то, прочитав его афиши, сломя голову несется в кассы. А другие, увидев Михаила МОРОЗОВА на телеэкране, поморщиваясь, переключают канал. Он известен. Сегодня он говорит о себе так: «Классику в академической манере исполнения мне не стыдно показать даже звездам мировой величины». Но в его концертах можно услышать еще и авторские песни, и романсы, и джаз. Всегда ли известный самарский музыкант был так уверен в своих силах — об этом наша история.
«С детской мечтой пришлось расстаться, но мультики люблю до сих пор»
Поначалу никаких планов стать профессиональным музыкантом не было в принципе. Он мечтал стать художником. Окончил художественную школу и думал серьезно заняться анимацией, стать художником-мультипликатором. До седьмого класса его больше всего интересовало рисование. «Мультфильмы — это моя тайная страсть», — говорит он, с гордостью показывая коллекцию мультиков, состоящую из классики жанра и насчитывающую не один десяток DVD.
Гитара ему в руки попала совершенно случайно. «Свой первый инструмент я нашел в старом шкафу, — говорит Михаил. Сам натянул первые струны, кто-то из ребят во дворе показал первые простые аккорды. Очень долго, правда, не получалось настраивать инструмент, а уж о пении и каком-либо исполнительском творчестве и речи не было». Но гитара его словно приворожила.
«Человек я дотошный, телец по гороскопу», — говорит о себе Михаил. Наверное, поэтому программу музыкальной школы проходил гораздо быстрее, чем положено, и после первого года обучения ему уже были по силам произведения уровня музыкального училища. Первым педагогом Миши по классу гитары был Валерий Щербаков, не без участия которого музыка, причем не классическая, а эстрадная стала его главным занятием.
В школе учителем истории у старшеклассника Миши был Сергей Михайлович Акутин — человек, бесконечно увлеченный музыкой, автор, исполнитель. «Становление моего музыкального вкуса формировалось во многом под его влиянием», — вспоминает теперь Михаил. Это были и «The Beatles», и «Let Zeppelin», и романсы, и авторские песни — все это воспринималось «на ура» как раз с подачи Михалыча, так потом по-дружески он стал называть бывшего учителя.
«К шестнадцати годам я, как мне казалось тогда, неплохо играл на гитаре, хотел самостоятельного творчества, признания и известности». Но как? Вскоре выход был найден: пришла идея организовать ансамбль.
«Ребята, с которыми играли, были на два года старше, но тем не менее лидером был я, потому что знал больше песен и был солистом. А еще, наверное, потому, что умел убедить. Пением, правда, мой вокал можно было назвать тогда весьма условно. Хотя смотрю сейчас «Фабрику звезд» и думаю, что для самодеятельного коллектива у нас неплохо получалось».
Пели популярные тогда «Секрет», «Машину времени», «Битлз», пытались сочинять сами.
В начале девяностых в Самаре наблюдался расцвет всевозможных самодеятельных кружков и студий. На базе ДК 9 ГПЗ тоже существовал вокальный кружок «Вдохновение», которым и руководила Марина Сницер. «Занимаясь там, я пытался постичь азы пения. Правда, голос должен был еще ломаться, поэтому всерьез относиться к этому было рано, но в тот период я много слушал, аккомпанировал, получил первый опыт выступлений на публике. Приблизительно тогда же начал формироваться мой вкус в отношении джаза».
«Такой диплом мне не нужен»
«Решение заниматься музыкой профессионально я принял после XVI Грушинского фестиваля. Тогда авторская песня была на гребне волны. В отличие от последних лет, люди ехали не только пить, но и петь». Став неожиданно для себя лауреатом фестиваля, выступив с песней Сергея Акутина на знаменитой Гитаре, Миша укрепился в своем выборе. Вернувшись с фестиваля, на следующий же день, он подал документы в музыкальное училище.
Неплохо спев на вступительном экзамене, другие предметы он фактически не сдал, потому что такие предметы, как сольфеджио и гармония, казались ему в музыкальной школе бесполезной тратой времени. Но комиссия закрыла на это глаза, и Михаил поступил.
После второго курса Миша понял, что не получает там ничего: «Это была пустая трата времени в стремлении получить диплом, который давал мне возможность работать солистом хора, где можно работать и без диплома. Я бросил музыкальное училище».
И все же эти два года нельзя считать прожитыми абсолютно бездарно. На тот момент Михаил Морозов уже работал солистом самарской филармонии в ансамбле «Алия» под руководством Марка Когана. С этим коллективом Михаил гастролировал по всей территории тогдашнего СССР. Они стали лауреатами музыкального фестиваля стран Балтии, проходившего в Риге и Юрмале, выступали с сольными концертами в питерском Театре эстрады и московском Дворце молодежи.
Но не учиться было нельзя. Целый год начинающий артист занимался частным порядком с человеком, которого до сих пор считает главным учителем в своей жизни — Петром Ильичом Конышевым. «Это, на мой взгляд, гениальный певец, преподаватель, а как человек — просто эталон порядочности», — вспоминает Михаил. Посвятив всю свою жизнь самарскому оперному театру, он жил очень скромно и в последний год жизни его единственным заработком были частные уроки. Занимаясь с Конышевым, Михаил не просто достиг высокого уровня мастерства, но и получил приглашение в оперный театр. Но главное, что именно Петр Ильич пробудил в Мише истинный интерес к классической музыке. И если раньше он учился академическому вокалу лишь для того, чтобы лучше владеть голосом и более профессионально петь эстраду, то в тот момент Михаил впервые серьезно задумался о карьере оперного певца.
Когда в Самаре открылось отделение сольного академического пения на базе Академии искусств (тогдашнего Института культуры), Михаил с успехом сдал вступительный экзамен. «Скажу без ложной скромности, что когда я спел свою программу, комиссия мне аплодировала».
Но дальнейшее обучение в вузе складывалось совсем не гладко.
Вспоминая учебу в институте, Михаил рассказывает: «По-моему, самое главное в педагогике — это не навязывать ученику свою манеру пения, а увидеть в нем индивидуальность и попытаться раскрыть ее. Моя индивидуальность никого не интересовала, и с первых же дней все то, чему я успел научиться за несколько лет занятий, стали жестоко ломать».
Готовясь к выпуску, Михаил одновременно работал на радио и телевидении. Это приносило неплохой доход и было безумно интересно. На одной из самарских радиостанций он работал диктором, и еще у него была своя программа «Частная вечеринка», а на РИО он вел программу «Телемагазин».
«Голос у меня от природы не простой: очень развиты верхний и нижний регистры. И никто долго не мог разобраться, то ли у меня высокий баритон, то ли бас». Чтобы понять природу его голоса, Валентина Степановна предлагала ему разные произведения, и выпускной экзамен выглядел так: «Я начал с «Варяжского гостя» — это басовая партия, следом спел «Князя Игоря» — драматический баритон, затем показал комиссии арию Жермона — это партия для высокого лирического баритона и закончил «Итальянской песней» в теноровой тесситуре. Среди членов комиссии это вызвало, мягко говоря, недоумение».
Вот тут знакомство с телевизионщиками и сыграло свою роль. «Друзья с телевидения предложили мне снять на видео мое преддипломное выступление. Тогда во мне впервые проявились продюсерские черты, и я сделал очень умный ход: чувствуя недоброжелательный настрой комиссии, я написал тушью объявление, в котором говорилось, что такого-то числа состоится запись телепрограммы, для участия в съемках которой приглашаются все желающие, и внизу помельче: Михаил Морозов. Эффект был потрясающий. Собрался полный зал, и когда приехали не два оператора с камерами под мышкой, а целый автобус ПТС, начиненный техникой, то удивление на лицах собравшихся было неподдельное. Видимо, от неожиданности и торжественности момента все преподаватели сидели раскрыв рот, а когда я закончил петь, с удовольствием раздавали хвалебные комментарии в мой адрес: «это событие для области, подающий большие надежды выпускник нашего вуза с необыкновенными данными, но до государственного экзамена так и не допустили. Мне ничего не оставалось, как идти с этой кассетой к ректору, — вспоминает Михаил. — Мы вместе ее просмотрели, причем больший интерес у него вызвал не мой вокал, а восторженные отзывы педагогов, «заваливших» меня. Ректор был в гневе».
После этого визита его все же выпустили с «четверкой» по вокалу.
Большие амбиции, большие победы
После этого музыкой заниматься больше не хотелось. К тому времени руководство оперного театра уже сменилось и Морозова там не ждали. На некоторое время он ощутил себя человеком, который не находил себе применения.
У него была только гитара, он был далек от мира классики и не успел разобраться в тонкостях самарского шоу-бизнеса, представленного немногочисленными клубами и парой неплохих ресторанов: «Парус» и «Волга». Прослушивался в клубах, ресторанах, но безуспешно. Кстати, петь в ресторане на тот момент было очень престижно, и пробиться туда было просто невозможно.
С рестораном «Парус» связаны карьерные дебюты многих самарских музыкантов. Это и Олег Предтеченский, и Юлия Денисова — известные сегодня артисты, с которыми, по словам Михаила, его связывает давняя дружба. Пока Михаил оценивал ситуацию, продолжая работать на радио и изредка получая приглашения с телевидения, вдруг ему предложили стать администратором торгового центра «РИО». Чего-чего, а такого поворота судьбы он не ожидал никак, но подумал и согласился. «Это были самые мрачные полгода в моей жизни», — вспоминает музыкант. Единственное, на тот момент связывало его с музыкой — это его ученики.
Но вот в безрадостной повседневности произошла встреча с Ольгой Любимцевой. Это знакомство вскоре переросло в продуктивный творческий союз — Ольга стала первым администратором Михаила Морозова. Благодаря ей Михаилу удалось выступить на многих площадках Самары и, как говорят в шоу-бизнесе, «засветиться».
И еще одна знаковая встреча: Михаил знакомится с Эдуардом Дэйнеко — бывшим директором «Синей птицы». Он часто помогал Михаилу организовывать выступления на частных вечеринках, в клубах. Хотя ни о каких сольных концертах тогда не было и речи, все же в этот период гонорары за выступления достигли неплохого уровня. Согласитесь, для начинающего певца, имеющего в арсенале только гитару и голос, $100 за выступление — совсем неплохо. Правда, это было незадолго до кризиса. А сразу после дефолта цифра не изменилась, только знак «$» сменился на приписку «руб».
Потом Дэйнеко уехал в Бостон, и Михаил остался без поддержки. Ему пришлось как-то «выживать», и он стал сам себе и режиссер, и продюсер, но, по его словам это неправильно: «Когда сам обсуждаешь с устроителями количество нулей в цифре гонорара — это отношения бизнесменов, а хочется оставаться артистом».
Спустя некоторое время родилась идея первого сольного концерта. Амбиции были скромные: зал на сто мест в художественном салоне «Мария». Выступление готовили совместно с коллективом «Классик-домра».
Этот концерт он спел не так хорошо, как хотелось бы, но он придал ему огромную уверенность в себе. «Тогда я впервые понял, что такое аншлаг», — говорит сам исполнитель. Действительно, небольшой зал был заполнен до отказа, и, несмотря на тесноту и страшную жару, концерт прошел «на ура».
Потом был сольный концерт в «Звезде». В этот момент Морозов уже работал солистом муниципального джазового оркестра «Мираж» города Новокуйбышевска. Большинство музыкантов было из Самары, но финансировался проект НПЗ. Оркестром руководил Владимир Сичкарь и одновременно был администратором этого коллектива.
Первая зарубежная поездка была в Швейцарию именно с этим оркестром. «В 2000 году мы попали на крупнейший в мире джазовый фестиваль в городе Монтре. Ежегодно туда съезжаются звезды мировой величины. Я стоял на одной площадке с такими гениями, как Биби Кинг, Джордж Бэнсон». Стоит отметить, что из российских знаменитостей там лишь однажды, причем очень давно принимал участие оркестр под управлением Даниила Крамера. «К нам — провинциалам — относились как к равным. Мы были признаны лучшим биг-бендом фестиваля, стали лауреатами. Солисты и я в том числе дали интервью на MTV. Это была поистине уникальная поездка».
После возвращения в Самару и короткой подготовки уже с ансамблем «Классик-домра» Михаил снова уезжает на гастроли и снова в Швейцарию, но уже в немецкую ее часть. Гастрольный тур предполагал цикл выступлений в храмах. Там в исполнении Михаила Морозова звучали русские и итальянские народные песни, произведения Чайковского и Глинки. Гастроли прошли с большим успехом. Стоит отметить, что классику Михаил всегда поет только на языке оригинала — это принцип. Он часто исполняет произведения на английском, немецком, иврите, идише. А вот многие эстрадные композиции уникальны своими переводами на русский.
Спустя несколько месяцев, снова с «Классик-домрой» Морозов уезжает в Германию. «Это был гастрольный тур по стране. Мы выступали и в залах барокко, и в старинном театре, сделанном без единого гвоздя». Выступление в Мюнхене транслировалось по радио на всю Баварию. После исполнения романса Чайковского «Соловей» город утонул в пятнадцатиминутных овациях. Словом, успех был ошеломляющий. А финалом было уникальное выступление на международной выставке «Экспо-2000». «Попасть туда просто в качестве зрителя — уже огромная удача, а нам посчастливилось еще и выступить!» Говорят, что из русских исполнителей там раньше выступал только оркестр Мариинского театра.
Набравшись опыта в зарубежных поездках, он вернулся к сольным концертам в Самаре. Его уже хорошо знали в творческих кругах, и постепенно стали появляться заинтересованные люди.
В прошлом году Михаил познакомился с главой администрации Красноглинского района Юрием Васильевичем Мяминым, который проявил интерес к его творчеству, очень тепло отнесся к нему и впоследствии даже стал его крестным отцом. Сам Михаил говорит об этом так: «После моего крещения многое в жизни изменилось. Например, появилась гитара, о которой я мечтал пятнадцать лет. Ее тоже освятили, правда, у меня чуть сердце не остановилось, когда ее поливали святой водой». На одном из кинофестивалей Михаилу посчастливилось познакомиться с Андрисом Лиепой, с которым впоследствии завязались творческие отношения. Летом прошлого года в Москве проходил конкурс артистов эстрады «Радуга талантов». Андрис Лиепой, с которым впоследствии завязались творческие отношения. Летом прошлого года в Москве проходил конкурс артистов эстрады «Радуга талантов». Андрис Лиепа был режиссером гала-концерта и пригласил Михаила принять в нем участие: «На лауреатство особенно не рассчитывай, здесь все уже прописано, но закрывать шоу будешь ты». Песню, написанную специально для этого случая, записывали в студии Льва Лещенко с лучшими саунд-продюсерами страны. А чуть раньше — 12 июня, в День независимости России — Михаил Морозов открывал тот самый грандиозный концерт на Крас-ной площади. «Попал я туда случайно. Просто позвонили из Москвы и пригласили на кастинг. Я приехал и прошел. Кому рассказываю — не верят. Звук записывался на Мосфильме и в Кремле, что само по себе уже событие для любого музыканта, ведь эти студии входят в мировую десятку. Выпала честь поработать и с Президентским оркестром под руководством Овсянникова. Масштабы происходящего, конечно, шокировали: сцена с фонтанами, два огромных экрана размером с пятиэтажку, а программу утверждали члены правительства».
Как он стал пешеходом
Сегодня карьера Михаила Морозова продолжает набирать обороты. В конце июля он гастролировал по Камчатке. «Это незабываемая поездка. Я побывал на подводной лодке, был в Долине гейзеров и, конечно, спел несколько концертов,» — говорит музыкант.
В ближайших планах Михаила сразу несколько проектов: полным ходом идет подготовка к записи нового клипа, планируются сольные концерты, совсем скоро состоится выступление в бард-кафе. Этот зал один из любимых для артиста. По его словам, никакая самая престижная сцена не может заменить живого общения со слушателем «глаза в глаза».
Еще один интересный факт биографии: Михаил Морозов является членом попечительского совета Самарского госпиталя ветеранов войн и постоянно участвует в различных благотворительных концертах.
Сколько стоит стать таким вот знаменитым, популярным, известным? Сам артист говорит об этом так: «Сегодня многие мои коллеги с завистью говорят о моих спонсорах. Но никто из них не вспоминает, что свои первые клипы, студийные записи, телевизионные эфиры я оплачивал из собственного кармана, а запись каждой песни в студии при моих высоких требованиях к качеству результата обходится приблизительно в 10000 рублей. Был случай, когда для записи клипа мне пришлось продать машину.
Да, сегодня мои гонорары выше, чем у многих самарских исполнителей, даже если в сборных концертах приходится исполнять только одну песню. На вопрос «почему?» я часто вспоминаю слова Паваротти: «Песня длится три минуты, но шел я к ней тридцать лет и три минуты». Чтобы выйти на сцену и спеть только одну песню, я должен распеваться, гримироваться, одеваться в сценический костюм, так же как и для большого сольного концерта».
За разговорами время прошло незаметно. Он рассказывал и о том, как был в гостях у Тамары Гвердцители, и о выступлениях с Ларисой Долиной и Александром Малининым, но ни слова о делах сердечных. Что ж, благородно. Возможно, одной из тысяч поклонниц когда-нибудь и удастся покорить сердце Михаила Морозова.
Беседовала: Анна ПРОХОРОВА